Сын казахского народа, наш земляк Султан Баймагамбетов прошел все трудности жизни: голод, нищету, смерть близких.
Это имя дорого нам, его землякам. Благодарные костанайцы назвали одну из улиц областного центра в его честь, средняя школа в Аулиеколе носит его имя. Мне довелось работать в районной газете тогдашнего Семиозерья, там проживала сестра Султана Зейнеп, в одном из отделений совхоза, носившего имя героического брата. Она была скромной и мудрой женщиной. В её небольшом уютном домике – на стене крупный портрет Султана. Она бережно хранила пачечку писем в треугольных конвертах с фронта, охотно делилась воспоминаниями. По ее словам, младший брат был очень смышленным и непоседливым, никогда не унывал и мечтал о светлом будущем.
Уже в Рудном довелось встречаться с одноклассником Героя, также фронтовиком Сатыбалды Хасеновым. Он дружил с Султаном, за одной партой сидел, давал тому списывать домашние задания. Дружок был заводилой, прирожденным лидером, подавал большие надежды на борцовском ковре.
По одним данным, Султан Баймагамбетов родился 21 февраля, по другим 1 апреля 1920 года. Он рос в семье бедного земледельца в ауле Коянды-Агаш (ныне Аулиекольского района). Несмотря на жизненные трудности, родители учили детей быть честными, трудолюбивыми и отважными. Мама Султана была доброй и скромной женщиной. Отказывала себе в еде, чтобы дети не оставались голодными. Она скончалась, когда Султану было 14 лет.
Его отца Биржана в округе все считали самым мудрым сельчанином. В свободное время он обучал местных детишек грамотности, но в основном находился в поле и следил за урожаем. Позже его папа работал бухгалтером в товариществе по совместной обработке земли. Но жизнь впроголодь сказалась и на его здоровье. После смерти отца за подростком присматривала сестра Зейнеп.
По инициативе педагога и писателя Ибрая Алтынсарина в аулах открылись в то время школы для русских и казахских детей. Несколько из них окончил Султан – это аульная в Коянды-Агаше, Каракалпакская семилетняя и Семиозерная средняя школа № 1. Каракалпакская семилетняя школа считалась интернатом для беспризорников. Связавшись с детьми-хулиганами, Султан не соблюдал порядок учебного заведения, влезал в драки со сверстниками, перечил педагогам, из-за чего был отчислен. После этого Султан около месяца помогал сестре по хозяйству. В тот же год был зачислен в Аулиекольскую русскую среднюю школу, однако в пятый класс, поскольку произошла реформа образования и на два года были понижены седьмые классы.
Материальное положение не позволило 16-летнему юноше продолжить учебу. В 1939 году переехал жить в село Семиозерное. Через год был призван в Красную Армию. Окончил полковую школу. С первых дней войны крепкий и высокий старший сержант воевал на фронте – командовал отрядом 147-го полка краснознаменной 48-й стрелковой дивизии.
Тяжелые походы, бессонные ночи, изнурительные бои сделали из него бесстрашного бойца. Четыре раза получал ранения. Однако в госпитале задерживался недолго: еще до окончательного выздоровления возвращался к товарищам.
Уже наступил коренной перелом в войне, фашистов после их разгрома под Сталинградом погнали в их логово. Но они еще были очень сильны и один из их козырей – блокада Ленинграда. Там шли особо ожесточенные бои. 22 июля 1943 года на Синявино-Мгинском участке Ленинградского фронта советские войска обнаружили вражеский дзот. Султан в траншеях ликвидировал десятки гитлеровцев. Через два дня им снова путь перекрыли противники, открыв огонь из пулемета. Казахский сын, не боясь свиста пуль, подполз к огневой точке и забросал ее гранатами. Пулемет не умолк. Тогда он бросился вперед и принял огонь на себя, закрыв своей грудью амбразуру вражеского пулемета, повторив подвиг Александра Матросова.
Геройский поступок так описывал в письме однополчанин Ханиф Гайнутдинов: «Султан Баймагамбетов – мой боевой товарищ, мы с ним участвовали во многих боях. Между прочим, в роте его чаще называли не Султаном, а Сашей. Если же кто-нибудь окликал его по имени, он шутя грозил пальцем: «Тише, не дай Бог услышат фашисты, поднимут шум, что русские позвали на помощь какого-то султана». В тот день, когда Баймагамбетов закрыл своим телом амбразуру дзота, мы с самого раннего утра были вместе. Позиция нашей роты проходила у самых Синявинских высот. До немцев было метров 300–400. Это от ротных позиций, а мы с Султаном Баймагамбетовым и Василием Семеновым залегли еще ближе к фашистам. Хорошо замаскировавшись, мы могли не только вести наблюдение, но и стрелять без промаха. В пять утра началась наша артподготовка, затем атака. Успеха она не принесла. Вторая атака тоже оказалась неудачной. У немцев было очень много огня. Нам это было видно особенно хорошо. Баймагамбетов и я высматривали, где стоят немецкие пулеметы, а Семенов полз к командиру роты и докладывал, в каком месте находятся огневые точки. Отбив атаку, немцы сами пошли вперед. Только ничего у них из этого не получилось. Несколько раз они бросались в контратаки и каждый раз, получив по зубам, откатывались обратно. Часам к 11 положение наше стало незавидным. Патронов осталось штук по тридцать, не больше. В бою это пустяк: две-три короткие очереди – и автомат пуст. Вся надежда была на Семенова. Он понес командиру роты донесение и на обратном пути должен был принести патроны. Но Семенов не вернулся. Наверное, его зацепила фашистская пуля. В это время наши бойцы опять пошли в атаку. Нам надо бы поддержать их, да нечем. Все, что оставалось у нас с Баймагамбетовым, это несколько гранат. А роте нашей никак не продвинуться вперед: не давал пулеметный огонь. Тогда Султан сказал: «Пойду с гранатами…» Он взял шесть гранат и пополз к дзоту, который почти беспрерывно стрелял. Мне было хорошо видно, как Султан пробрался к амбразуре и бросил одну за другой две гранаты. Пулемет замолчал. Но недалеко от замолчавшего дзота стреляли другие. Баймагамбетов подполз к тому, который находился поближе, и опять бросил две гранаты. Огонь не прекратился. Султан подполз еще ближе и бросил третью гранату. Получилось очень удачно: граната попала точно в амбразуру. Несколько минут Баймагамбетов лежал, не двигаясь. Я даже заволновался, не случилось ли с ним чего-нибудь. Потом, смотрю, зашевелился. Ну, думаю, устроил себе передышку и теперь будет ползти обратно. Все равно одной гранатой не навоюешься. И к тому же, если двигаться дальше – к треугольному дзоту, никак не минешь небольшую горушку. Тут и не снайпер запросто снимет – горушка совсем голая. В это время, воспользовавшись тем, что Султан Баймагамбетов заткнул глотку двум дзотам, наша рота продвинулась вперед и местами вплотную подошла к немцам. Еще один бросок – и наша возьмет. Вот только треугольный дзот мешал. Баймагамбетов видел это. Он бросился вперед, перескочил горушку и швырнул гранату. Она разорвалась возле амбразуры, не причинив фашистскому пулеметчику никакого вреда. Огонь не прекращался. И вот я увидел, как Султан вскочил на ноги, рванулся к амбразуре и накрыл ее своим телом. Мы бросились в атаку. А больше я ничего не помню, так как в рукопашной схватке был тяжело ранен в голову и живот».
Этот храбрый и смертельный шаг героя дал возможность части разгромить крупную гитлеровскую группировку войск и занять важные позиции. Указом Президиума Верховного Совета СССР от 21 февраля 1944 года Султану Баймагамбетову посмертно присвоено звание Героя Советского Союза. Имя сына казахского народа навечно занесено в списки состава подразделения, в котором он служил.
Похоронен он в братской могиле на воинском мемориале «Синявинские высоты» в поселке Синявино Ленинградской области.
Гордясь подвигом героя, жители аула Коянды-Агаш, откуда он ушел на фронт, собрали деньги на производство танка с именем Султана Баймагамбетова. Его имя носят улицы в Костанае и Алматы. А памятник Баймагамбетову расположен перед зданием школы села Аулиеколь, носящей его имя. Ежегодно спортсмены в честь героя устраивают различные соревнования. А мы, его земляки, помним и чтим Героя.
Александр ВИТРЕНКО
